«Разве вы не понимаете, что предали нас всех?» Голос Анны дрожал.
В руках она сжимала старую фотографию, где они втроем – она, Алексей и мама – улыбались в объектив на фоне цветущего сада.
Алексей стоял у окна, засунув руки в карманы дорогой куртки. Его силуэт был четко очерчен на фоне заката, который окрасил старую гостиную в теплые оранжевые тона.
–Предал? Он резко обернулся, и его обычно холодные серые глаза вспыхнули. — А как насчет тебя, сестра? Кто годами рассказывал маме чушь? Кто убедил ее переписать завещание?
Ольга, которая до этого молча наблюдала за ссорой с дивана, поднялась на ноги.
— Анна! Алекс! Немедленно остановитесь! «Она стояла между ними. «Мария Петровна не выдержала бы этого, увидев это!
Тот день начался совсем по-другому.
Анна проснулась рано, когда первые лучи солнца только начали пробиваться сквозь кружевные шторы – любимые мамиными шторами, купленные еще в восьмидесятых годах.
Она лежала в своей старой комнате, прислушиваясь к скрипам и шорохам дома, который знала всю свою жизнь.
Ровно год прошел с того дня, как мама уехала.
Целый год без ее тихого голоса, без звона чайной ложки на фарфоровой чашке по утрам, без запаха свежеиспеченных булочек по воскресеньям.
Год, который изменил все.
«Мне нужно вставать», — думала Анна, глядя на пляшущих на потолке солнечных зайчиков.
Сегодня важный день – день памяти. И она решила устроить прощальный ужин. Последний раз, чтобы собрать всех вместе в этом доме перед тем, как…
Звонок телефона прервал ее мысли.
«Аннуся, дорогая, я уже в пути», — голос Ольги, как всегда, излучал тепло и заботу. «Я купил все из списка. Как вы там находитесь?
— Я держусь, — Анна села на кровать, машинально поправляя складки на покрывале. «Алексей звонил час назад. Он сказал, что придет к шести.
–Он… Все ли хорошо?
– Как это может быть хорошо для человека, который думает, что его обманули со своим наследством, – горько улыбнулась Анна.
Воспоминания накатывали волнами, когда она готовила на кухне.
Здесь, возле этой печи, мама научила ее печь свой фирменный яблочный пирог.
«Главное – любовь, доченька», – говорила она, показывая, как правильно замешивать тесто. – «Без любви ни один рецепт не работает».
И там, у окна, стояло любимое кресло моей мамы.
Сколько вечеров они проводили здесь втроем – мама вязала, Анна читала, а маленький Алексей играл с печатными машинками на полу.
Тогда все было просто. Тогда они стали семьей.
Входная дверь дребезжала, впуская Ольгу с сумками с продуктами.
— Боже мой, Анна! — воскликнула она, оглядывая кухню. «Ты уже столько приготовил!»
— Я не могла заснуть, — пожала плечами Анна, вытирая руки о фартук. «Вы знаете, я готовлю и все время слышу голос моей мамы. Как она меня учила, что и как…
Ольга положила пакеты и крепко обняла подругу:
«Она бы гордилась тобой». Истина.
Десять лет пролетели как один день.
Ханна запомнила момент, когда все изменилось – звонок из больницы, страшные слова, решение уволиться с работы.
Она была на грани повышения. Но имело ли это значение, когда мать нуждалась в постоянном уходе?
В то время Алексей уже жил в большом городе, строил свой бизнес.
«Я помогу деньгами», — сказал он по телефону. – Но вы понимаете, у меня есть бизнес, я не могу все бросить.
И он действительно помогал – оплачивал дорогостоящие лекарства, процедуры, консультации лучших врачей.
Но деньги не могли заменить присутствия.
Деньги не могли подать стакан воды посреди ночи, не могли обнять, когда становилось страшно, не могли просто держать за руку часами, молча.
— Ты готов? Ольга осмотрела накрытый стол. «Это выглядит потрясающе.
Анна кивнула, поправляя старую кружевную скатерть:
— Любимые блюда мамы. Помните, как она готовила эти котлеты в Киеве? Она сказала, что это рецепт моего отца…
– Конечно, помню. И как мы с тобой пытались их повторить, когда учились в институте, — тихо рассмеялась Ольга. «Был дым.
Часы в гостиной показывали шесть. Анна невольно вздрогнула – Алексей всегда был пунктуален.
Словно в ответ на ее мысли послышался звук приближающейся машины. Дорого, судя по гулу двигателя.
— Ну, — Ольга сжала руку подруги. –Начинается?
Алексей вошел в дом как незнакомый человек – официальный, подтянутый, в костюме, который, наверное, стоил больше, чем Анна зарабатывала за год. Он привез огромный букет белых лилий – любимых цветов его мамы.
— Добрый день, сестра, — его голос звучал напряженно. – Ольга, рада Вас видеть.
Первые полчаса они молчали, тишину нарушал только звон столовых приборов. Каждый думал о своем, каждый помнил прошлое по-своему.
«Вкусные котлеты», — наконец сказал Алексей. «Точно так же, как готовила моя мама.
— Я училась у нее, — тихо ответила Анна. «У меня было время.
И это стало искрой, которая зажгла пламя.
–Время? Алексей отложил вилку. — Да, у тебя было время. Пора убедить ее, что я плохой сын. Пришло время настроить ее против меня!
–Что?! Анна побледнела. — Ты уже успокоился? Я ничего такого не делал!
–Нет? Он горько улыбнулся. — Тогда почему ты получил дом? Почему все попадает к вам? Я тоже ее сын!
–Сын?! Анна вскочила из-за стола. – Сын, который появлялся раз в полгода? Кто пропустил три дня рождения подряд? Кто даже не пришел, когда она заболела?
– У меня был бизнес! Я обеспечила ей лечение!
«Деньги, деньги, деньги!» Анна чуть не закричала. – Все всегда упирается в деньги! Знаете, чего она на самом деле хотела? Если бы вы только пришли! Просто сидел с ней, разговаривал!
И теперь они стояли друг напротив друга, разделенные не только комнатой, но и годами непонимания, оскорблений, невысказанных слов.
— Знаешь, что она сказала мне перед отъездом? — тихо сказала Анна. – Берегите Алексея. Он силен снаружи, но внутри он все тот же маленький мальчик, который боится остаться одному…»
Алексей замер…
–Она… Действительно ли она это сказала?
–Да. А еще она сказала, что любит нас обоих одинаково. Просто по-разному.
Ольга тихо всхлипывала в углу. Напряжение в комнате начало потихоньку спадать.
— Помнишь, — вдруг сказал Алексей, садясь на диван, — как мы с тобой строили шалаш в саду? Мама ругала, что мы испортили ей простыни…
— А потом она сама принесла нам печенье и горячий чай, — подхватила Анна, садясь рядом. «И она рассказывала истории до темноты.
— Она всегда умела превратить наши выходки во что-то особенное, — Алексей достал платок и вытер глаза. «Господи, как же она скучает…
— Знаешь, — молчала Анна, — я не собираюсь продавать дом. Там очень много… Ее. Но всегда можно приехать. Ваша комната… Это то же самое, что и было.
–Истина? Он с изумлением посмотрел на сестру. — Ты что-нибудь изменил?
«Я даже не прикоснулась к вашей коллекции комиксов», — улыбнулась она сквозь слезы.
Поздно вечером, когда Алексей ушел в свою старую комнату, а Ольга ушла домой, Анна вышла в сад. Яблони, посаженные отцом, тихо шуршали листьями в лунном свете.
Она достала из кармана старую фотографию – ту самую, с которой начался вечер. Три улыбающихся лица, три части одной истории.
— Ты была права, мама, — прошептала она в ночной тишине. – Любовь действительно сильнее обид. Просто иногда нужно время, чтобы разобраться.
Где-то в доме скрипел пол – Алексей, судя по всему, исследовал свою комнату, погружаясь в детские воспоминания. А может быть, он тоже разговаривал с мамой по-своему.
Анна подняла глаза к звездному небу. Она была уверена, что где-то там мама улыбается, глядя на своих детей, которые наконец-то нашли дорогу друг к другу.
В старом семейном доме, хранившем столько историй, началась новая глава. И это был не конец, а только начало.
А на следующее утро Анна проснулась от запаха свежесваренного кофе. Алексей сидел на кухне, неуклюже пытаясь приготовить яичницу.
— Я решил вспомнить старое, — неловко улыбнулся он. «Помнишь, как мы готовили завтрак для мамы в постель в воскресенье?»
— И всегда что-то горело, — засмеялась Анна, отнимая у него лопатку. «Позволь мне помочь.
Они позавтракали вместе, впервые за много лет. Они говорили о простых вещах – о работе, о детях Алексея, о книгах, которые они читают. О маме – теперь без забот, с теплой грустью и благодарностью.
А в старинной вазе на подоконнике стояли белые лилии, наполняющие кухню тонким ароматом. Так же, как и раньше, когда их покупала моя мама.
И это было правдой. Все было именно так, как и должно быть…