-Не свистните, денег не будет! — крикнула Ольга из кухни.
— А у нас их и так нет, — недовольно ответила семнадцатилетняя Алла.
Ольга, которая только что нарезала картошку, с ревом бросила нож на стол и тяжелым шагом пошла к дочери. Алла сидела за старым нетбуком и что-то читала.
-Ты такой умный, Здравствуйте? А откуда, по-вашему, берутся продукты в холодильнике? А кто платит за коммуналку? А кто вам одежду покупает?
— Я сама покупаю одежду с прошлого года, — равнодушно сказала Алла.
«Вот как вы говорили. А когда я мало что для вас делал? Вы эгоист, хорошо? А вы меня оскорбляете этими словами.
Алла не ответила. Она сделала вид, что прочитала статью. Ольга обиделась и вернулась на кухню.
За последний год ей стало сложно жить под одной крышей с дочерью. Алла стала часто срываться, иногда по несколько дней не разговаривала с мамой. Ольга связывала это как с половым созреванием, так и с высокомерием дочери. Ведь Алла нашла хорошую подработку после школы ровно год назад, у нее появились какие-то карманные деньги, и она начала покупать все необходимое сама – от средств гигиены до вещей и косметики.
Ольга злилась на дочь и считала ее неблагодарной. Она работала на двух работах, чтобы свести концы с концами. С восьми утра до шести вечера она работала продавцом в магазине, а после небольшого перерыва бежала в ближайшую пекарню, где заменяла кассира до десяти вечера. По выходным она устраивалась на подработку, убирая несколько офисов в местном торговом доме.
Ольга крепко сидела в долговой яме, но старалась не падать духом. Ее мечтой было как-то закрыть все кредиты и жить как реальный человек. В минуты отчаяния Ольга злилась на отца Аллы, который ушел от них более десяти лет назад. И обиделась на родственников, которые прекратили всякое общение с родными.
И вот подростковый бунт настиг Аллу, выбивая почву из-под ног Ольги все больше и больше. Она держалась из последних сил.
На кухне Ольга нарезала картошку для овощного супа. Несколько дней назад она получила свою зарплату, но на карте осталось всего несколько тысяч. Курицу решили купить после подработки, а о вкусной говядине речи не шло. Слова дочери врезались в память Ольги, и она стала злиться еще больше.
-А! — воскликнула Ольга, сунула палец в ледяную воду. Она отложила нож в сторону, села на стул и заплакала.
Алла, услышав восклицание матери, тут же побежала на кухню.
-Что случилось?
-Ничто! — прорычала Ольга. «Я зацепил палец. И она могла бы помочь, а не торчать за компьютером.
— Вы знаете, что я делаю. Я тебе сразу сказала, что помогу, но чуть позже», — обидно сказала Алла.
— Да, это бы помогло, — напряглась Ольга.
Алла взглянула на маму и, пожав плечами, ушла в свою комнату.
«Правильно, иди». Почему маме нужна помощь? Я для вас ничего не делаю, как оказалось.
— Началось, — тихо сказала Алла и закрыла дверь в спальню.
В их квартире царила атмосфера непонимания и усталости. Ольга и Алла стали жить каждая в своем мире. И если сама Ольга проснулась с одной мыслью – поскорее расплатиться с долгами, то ее дочь сделала все, чтобы поступить в университет на бюджет и наконец-то покинуть маминый дом. Алле оставалось терпеть всего полгода.
Она сидела за нетбуком и читала статью. Мать за дверью издала демонстративный шум. Это происходило каждый раз, когда она нуждалась во внимании. Лицо Аллы исказилось. Внутри она молилась, чтобы Ольга не заходила в ее комнату и не продолжала свою вечную тираду об эгоизме, усталости и проблемах.
Боковым зрением Алла увидела, что на другой полке стоит маленькая керамическая корова, в которой она хранила свой «тайник». Сначала она подумала, что сама переставила фигурку, но когда взяла в руки копилку, то поняла, что она пуста.
-Мама! Алла воскликнула изо всех сил и с грохотом открыла дверь.
Ольга вздрогнула и повернулась к дочери, которая уже стояла на кухонном пороге.
-Где мои деньги? — возмутилась Алла.
-Какие деньги? «Ольга делала вид, что ничего не понимает.
-Те, которые я держал в этой корове! Вы знали, что они там лежат! Алла подняла копилку над головой и помахала ею.
А потом оборвала себя, увидев, как мама нервно мяла полотенце в руке.
— Куда ты их потратил?
-Да, я их взял. И что, вы этого не заслужили? Вы никогда не предложите помощь сами. Вы откладывали все на потом, но никогда не спрашивали, нужны ли мне деньги?
-Мама так не может. Эти деньги на случай чрезвычайной ситуации. Почему ты не спросил меня? Зачем вы вообще бездельничаете в моей комнате?
Алла не на шутку разозлилась. Она действительно старалась с каждой подработки класть в копилку не менее ста гривен, чтобы был небольшой запас. Для нее это было очень важно, потому что их семья постоянно была в долгах и всегда чего-то не хватало. Иногда не было денег даже на лекарства. Алла разозлилась. Сильно. Но мать продолжала жить так, как жила.
— Я еще раз спрашиваю вас, что вы сделали с моими деньгами? — воскликнула Алла.
Но Ольга только посмотрела вниз.
«Как я устала», — расплакалась она. Но Алла и бровью не повелела. Она посмотрела на маму – беспощадно и холодно.
-Не дай мне залезть на твои вещи. Я все равно узнаю, куда вы потратили мои деньги.
Ольга вытерла слезы и посмотрела на дочь.
-Да, я верну его вам. Я получу свою зарплату и возьму все. Я как-нибудь сам выберусь из этого и справлюсь с долгами. Вы пытались. Да, не получилось, но я чувствовал, что все может измениться. Вы не понимаете. Живешь как принцесса на всем готовом! Принцесса. Вы покупаете себе косметику, вещи, а я уже седьмой год не могу поменять зимнюю куртку!
-Где. Ты. Истощенный. Мой. Деньги! — повторила Алла, не слыша мамы.
Ольга, вместо того, чтобы ответить, пошла на кухню и начала греметь кастрюлями. Алла последовала за мамой, буквально дыша ей в спину. Ольга повернулась и бросила к ногам дочери какие-то бумажки.
-Что это?
«Мой последний шанс», — воскликнула Ольга и ушла в гостиную.
Алла подбирала с пола бумажки – лотерейные билеты. Много. Алла опустилась в кресло, чувствуя, как земля уходит у нее из-под ног. Это стало последней каплей. Она всегда считала, что их бедность была результатом того, что мать однажды осталась одна и носила ребенка на себе. Но все было совсем иначе.
Да, Ольга работала на износ, но ситуация не улучшалась, и их семья вечно жила в долг. Все эти кредиты, рассрочки были не ради улучшения жизни, а попыткой выбраться из ямы, которую выкопала сама Ольга.
Алла жила в квартире, которая досталась им по наследству от бабушки. Она не видела отца несколько лет, а после его отъезда он перестал участвовать в воспитании дочери. Ольга, уставшая от нехватки денег, несколько лет назад прониклась идеей сделать небольшой ремонт в квартире. Тогда Алла не стала вдаваться в подробности, откуда у ее матери деньги на покупку строительных материалов.
Выяснилось это через два года, когда мать вернулась из банка вся бледная.
Ольга достала кредитку и купила всего несколько рулонов обоев и пару пачек сухого клея. Остальные деньги она растратила на всякую ерунду: купила симпатичный чайный сервиз, обновила подушки и одеяла, а затем по совету лучшей подруги купила товары для сетевого маркетинга. Эти товары лежали на балконе в больших коробках. Картон давно пожелтел от сырости.
Когда Ольга поняла, что деньги на кредитной карте закончились, а срок выплат приближается, она пошла и взяла кредит под высокие проценты, чтобы погасить основной долг. А потом в квартире сломалась стиральная машина, и мне пришлось брать рассрочку. В то же время я купила новый пылесос, паровой утюг и набор кастрюль. И опять все в долг. Тогда между Ольгой и Аллой начались ссоры.
Долговая яма затянула Ольгу, и когда ежемесячная сумма стала больше ее зарплаты, ей пришлось прибегнуть к рефинансированию. Только банк отказал ей в этом.
-Эти деньги были на крайний случай. Ты знал. А ты их потратила на лотерейные билеты, — тихо сказала Алла, находя в себе силы.
Она парила над матерью, как тень от большого облака, а та просто сидела и смотрела в пол.
— Я в отчаянии. У меня больше нет сил. Я думал, что теперь мне повезет.
-А как, повезло? Алла выдавила из себя.
-Нет… Выигрыш составляет всего двести гривен. Они обманывают людей! — начала Ольга, как будто между ней и дочерью только что не было никакой ссоры.
Алла молча развернулась и пошла в свою комнату. Она села за нетбук и попыталась сфокусировать взгляд на тексте статьи. Буквы расплывались перед ее глазами, смешиваясь со слезами, которые она больше не пыталась сдерживать. Она машинально вытерла влагу с лица рукавом, но линии все равно удвоились и подпрыгнули.
«В отчаянии», «Сил больше нет»…
В голове крутились обрывки фраз, сказанных матерью.
Алла понимала, что эти слова были не просто усталостью – это была полная капитуляция перед той жизнью, которую мама выбрала сама, не замечая, как таскает за собой дочь.
Дрожащими пальцами она открыла маленькую записную книжку, написанную аккуратным почерком. Мать его точно не найдет. Алла старательно вычеркнула один день из календаря.
«До экзаменов осталось 5 месяцев и 30 дней», — говорила она про себя про себя.
Так вот, 5 месяцев и 30 дней до того момента, когда она сможет вырваться из этого замкнутого круга, уехать подальше от мамы из этой квартиры, где каждая вещь напоминала о бесконечной гонке за иллюзорным благополучием.
В углу комнаты стояла еще одна коробка с товарами для сетевого маркетинга – напоминание и свидетельство иллюзий моей мамы о легкой жизни. На балконе пылились новые, так и не распакованные кастрюли, купленные в рассрочку, а в шкафу лежал неиспользованный чайный сервиз. Все это было куплено с надеждой на лучшее будущее, но вместо этого создало только новые проблемы.
Алла закрыла блокнот и взглянула на экран нетбука. Плакать она больше не могла – слезы прошли, осталась только холодная решимость. Она будет продолжать готовиться к экзаменам, зубрить, запоминать и преподавать. А дальше пойдет. Навсегда…